26 августа 1819 года в шлосс Розенау неподалеку от Кобурга Луиза Саксен-Гота-Альтенбургская, в замужестве герцогиня Саксен-Кобург-Заальфельдская, родила второго сына, названного Францом Альбертом Августом Эммануилом.  Несмотря на будущие многочисленные заслуги, в истории ему суждено было остаться вечным вторым и производным, человеком не в своем праве, но всего лишь мужем, принцем-консортом Альбертом.

Детство принца Альберта едва ли можно назвать счастливым. Его родители жили в соответствии с моралью века XVIII, намного более свободной, чем та, что установилась в Европе при Альберте (и не без его усилий). Отец Альберта, герцог Эрнест I и до брака был известен своими изменами. Биограф Литтон Стрейчи писал (1921), что “герцогский двор не был известен строгостью нравов; герцог был человеком галантным, и герцогиня следовала его примеру. Были скандалы: ходили разговоры об одном из придворных камергеров, привлекательном и образованном мужчине еврейского происхождения. Супруги разошлись и вскоре последовал развод”.

В 1826 году скончался, не оставив наследников, дядя Луизы, герцог Сакс-Кобург-Альтенбургский. Соперники Эрнеста использовали скандальный развод в борьбе за наследство, и Эрнесту пришлось отказаться от Заафельда, чтобы оставить себе Готу. Хотя Парламент так и не позволил Виктории сменить фамилию, их с Альбертом сын, король Эдуард VII и внук, король Георг V, принадлежали уже не к Ганноверской, а Саксен-Кобург-Готской династии. Весной 1917 года Германия начала бомбардировки Лондона, и первая же достигшая цели атака привела к смерти 162 человек, включая 18 детей – бомба упала на начальную школу в Попларе. Бомбардировщики носили имя Gotha G. IV. Георг, чьего двоюродного брата Николая II всего тремя месяцами ранее свергли с престола, очень боялся попасть под аболяционистский вал и широким пиар-жестом спешно сменил фамилию на Виндзор.

Луиза после развода спешно вышла замуж за своего любовника, бывшего шталмейстера Эрнеста. Пятью годами позже их тайный брак раскрылся, и Эрнест запретил бывшей жене даже видеться с и так оставшимися у него детьми. В том же 1831 году Луиза скончалась от рака. Альберту едва исполнилось 12.

Шлейф сексуальных скандалов преследовал Альберта всю жизнь – мало истории с матерью, про отца соблазненная им в 14 лет девушка написала и издала в Париже на потеху публике жаркие мемуары. Да и всего через год после развода женился на дочери своей сестры. Близкородственными связями в этой семье отнюдь не брезговали – Эрнест же переженил свою незаконнорожденную дочь с незаконнорожденным сыном своей сестры, ну и конечно, с помощью еще одного брата, свежеиспеченного короля Бельгии Леопольда, пристроил самого Альберта к дочке сестры, Виктории.

Любители истории, как самопровозглашенные, так и облеченные регалиями, в отношении к принцу Альберту делятся обычно на два лагеря – тех, кто его превозносят, и тех, кто его недолюбливает. Я отношусь к последним. У принца Альберта огромное множество заслуг, этого отнять невозможно. За свою жизнь он добился многих достойных восхищения результатов – и не только в плане политики и реформ в своей стране. Альберт активно выступал против рабства и интервенционизма, и за это ему можно только вознести хвалу. Но с другой стороны, в записях  современников и биографиях он предстает откровенным домашним тираном и шовинистом. Не того рода, что распускает руки, Боже упаси, но того, что с помощью психологического давления и манипуляторства ломает окружающих под свое совсем не гибкое, насквозь построенное на комплексах видение мира. Тут и насильственное примирение Виктории с матерью на фоне отстранения ее от гувернантки баронессы Лецен, и постоянные попытки выбить титул короля или хотя бы дать Виктории свою фамилию, и, конечно, отстранение Виктории от власти.

Самая грустная и, наверное, показательная в этом плане история – о смерти Альберта.

Виктория винила в смерти Альберта старшего сына Берти, будущего Эдуарда VII. Отношения отца с сыном были крайне напряженными – Берти, хоть и первенец, ни в коем разе отцовских надежд не оправдывал. Был не особо способен в учебе, не то ленив, не то разочарован в попытках добиться отцовского признания, не особо приспособлен к воинской службе (не то, чтобы Альберту ему этим пенять – сам он не служил, а но к свадьбе Виктория попросила сделать его фельдмаршалом, к вящему презрению множества гостей, от настоящего фельдмаршала герцога Веллингтона, до Флоренс Найтингейл, не переминувшей ядовито записать в дневнике, что форма на женихе “несомненно взята взаймы на свадьбу”), по маминому примеру любил поесть и выпить и не единожды был пойман с младшими сестрами и браться с сигаретой. И тут как гром среди ясного неба – двадцатилетний принц лишился невинности.

Сам Альберт женился на Виктории девственником, и любых проявлений полового воспитания всячески чурался. Например, по воспоминаниям воспитателя, второй сын королевской четы Альфи в 15 лет увидев глубоко беременную женщину, удивился тому, как уродливо на ней сидит платье, а услышав, что она «ожидает прибавления» просто не понял, о чем речь. Да и самого Берти по части пестиков и тычинок просвящал учитель латыни, который узнал о неосведомленности подопечного совершенно случайно.

Новости о том, что сын познал порок, и последующая ссора так расстроили принца, что он слег. По предположению историков, у принца Альберта, который всю жизнь страдал от проблем с пищеварением, случилось обострение почечной недостаточности, болезни Крона или рака желудка. Вскоре он скончался. Виктория писала старшей дочери: «Я никогда не смогу, и никогда не буду, смотреть на него [Берти] без дрожи [отвращения]».

Как и в честь Виктории, в честь принца Альберта названо несчетное количество блюд и десертов – одно другого сложнее. Почему же мне вдруг захотелось испечь что-то с ним связанное? Дело в том, что примерно на это время я запланировала эдакое помпезное возвращение блога с целой серией постов о родном городе Альберта, Кобуре, и замке, где он родился, Розенау. Планировала – потому что собиралась туда поехать, но, как несложно догадаться, не поехала. Остается только грустно печь пудинги и еще более грустно их есть.

Этот рецепт требует некоторого уточнения. Элайза Антон в своей книге алкоголь отмеряет “бокалами” и “винными бокалами”. К сожалению, за все время изучения вопроса, мне так и не удалось точно установить, о каком объеме идет речь. Определенно, не о современном стакане – ок. 250 мл, и не о современном же бокале вина – 150 мл. Здесь я предполагаю, что речь идет о бокалах для десертного вина, около 70-100 мл, но это только догадка. Соус у меня получился довольно приятным, но вероятности ошибки все равно не исключаю и потому советую добавлять алкоголь по вкусу.