О рождении Христа Библия на удивление молчалива. 

Оно упоминается в Евангелиях от Матфея и Луки. Лука описывает, как перепись населения вынудила Иосифа вернуться в свой родной город Вифлеем, где Мария родила Иисуса и положила младенца в ясли, а пастухи, которым явился ангел, поспешили приветствовать его. Матфей, в свою очередь, не уточняет, как именно Иосиф и Мария оказались в Вифлееме – возможно, они там жили постоянно – а после рождения Иисуса почтить его с востока пришли за звездой волхвы с дарами – золотом, ладаном и смирной.

Это описание, такое скупое (и противоречивое), довольно долго никого не интересовало, хотя именно пришествие волхвов – Богоявление, назначенное на 6 января, и было «религиозным рождением» Иисуса, которое ранней Церковью считалось более важным событием. Если подходить к вопросу с исторической точки зрения, то исследователи склоняются к 17 апреля, 29 мая или 15 сентября как более вероятным датам рождения Иисуса. 25 декабря считать датой рождения Христа постановил Папа Юлий I только во второй четверти IV века, вскоре после принятия Римом христианства. Скорее всего, этот день был выбран, потому что на него уже попадал широко празднуемый день рождения божества – Непобедимого Солнца (Dies Natalis Sol Invictus). В конечном итоге, сначала Турский собор 567 года, а затем и король Уэссекса Альфред Великий в 877 году установили праздновать двенадцатидневный промежуток между Рождеством и Богоявлением, полностью ассимилировав празднования всех приходящихся на это время римских праздников, от Сатурналии до Календ.

Толкования отцов церкви развили историю рождения Христа, дав более подробные описания, которые сегодня настолько вошли в общекультурные знания, что воспринимаются как должное: вот Мария едет на ослике в Вифлеем, вот бык и осел заглядывают в ясли, а вот три волхва прибывают со своими дарами. Одно из первых подобных толкований, ирландское Collectanea et Flores VIII века, дало волхвам имена – Бальтазар, Мельхиор и Гаспар. Этот же манускрипт рассказал и о четвертом волхве, который до Вифлеема не добрался. Он заболел в пути, и на смертном одре передал заботившемуся о нем раввину сундучок со своим даром – имбирным корнем. Раввин же рассказал ему пророчества о рождении в Вифлееме великого царя. Одно из пророчеств утверждало, что родится он в Вифлееме, что с иврита переводится как “дом хлеба”. Чтобы утолить голод своего ожидания ученики раввина давно уже взялись делать хлебные домики – и узнав об этом, волхв предложил им добавлять в хлеб имбирь. (Эта легенда была популярна в Средние века, а потом позабыта).

Первую сцену рождения Христа создал – опять же, по легенде, – Франциск Ассизский, основатель ордена францисканцев, в 1223 году. Его вертеп был “живым”: люди и животные замирали на фоне с нарисованной пещерой, но очень скоро последователи стали использовать дерево, глину, бумагу и другие подручные материалы. К XV веку вертепы стали популярны по всей северной Италии, от Тироля до Модены. Оттуда эта традиция перебралась в Прагу, распространилась по Баварии, Саксонии и Силезии и c моравами добралась до Нового Света, где стала известна как Putz.

Putzen на саксонском диалекте XVI века значит “украшать”, особенно церковь (хоть и не обязательно к Рождеству). Этим словом называли все церковные украшения – не только вертеп, но и елочку, и пирамиду, еще один традиционный орнамент – поэтому иной раз сложно понять, о чем идет речь. В Пенсильвании, где обосновались моравы, традиция создания вертепов росла век от века и достигла апогея в XIX столетии. Во многих домах к Рождеству устраивали вертеп, хотя бы маленький: выставляли Святое Семейство на стол в окружении вечнозеленых ветвей. Более сложные и крупные конструкции включали дополнительных персонажей и истории – вот волхвы, вот побег в Египет, озера, холмы, деревни с горящими окнами. Самые крупные и впечатляющие занимали целые комнаты – они выставлялись на платформах, достаточно низких, чтобы было видно детям. Стены украшались вечнозелеными ветвями, перевернутые пни превращались в лес, собранный еще летом и держащийся в холодном погребе мох становился травой… Ближе к концу века putz могли быть даже механизированы! Детей в комнаты с putz не пускали до кануна Рождества – а вот тогда уже семьи начинали ходить от дома к дому, изучая, что в этом году устроили соседи. Многие вертепы сопровождались рассказом – там, где они дожили до XX века, их впоследствии заменили записи или радио.

Пряничное тесто для домика или любых других стоячих структур должно быть не только вкусным (это всегда обязательное требование), но и пластичным, а после выпекания – твердым. Если речь идет об обычном резном прянике – даже если оно и хрупкое, его можно аккуратно перенести лопаточкой на противень. Когда тесто выпечется, оно будет рассыпаться во рту, но это не настолько большая трагедия. А вот когда речь заходит о доме, который рушится под тяжестью собственного веса… «Если строитель построил человеку дом и свою работу сделал непрочно, а дом, который он построил, рухнул и убил хозяина, то этот строитель должен быть казнен. Если он убил сына хозяина, то должны убить сына этого строителя». Кхм.

Я решила не усложнять себе задачу попыткой использовать исторический рецепт (хотя, справедливости ради, тут наказы миссис Битон отличаются от современных разве что пропорцией специй) и взяла тот же рецепт, что и в прошлом году для пряничных человечков, но не до конца взбила масло с сахаром, и он застыл вполне видимыми крупинками. Ауч.

Так или иначе, всем тем, кто справляет Рождество сегодня, желаю счастливого Рождества! Тем же, кто будет праздновать Рождество православное, или и вовсе обойдется одним Новым годом, желаю выдержки и сил. Я с вами, друзья.